Артем Молчанов: «Мы неудобная служба»

«Конкурент» беседует с руководителем Федеральной антимонопольной службы по Кировской области»

Артём Молчанов - из плеяды молодых успешных управленцев, сделавших себя сами по принципам жизни нового российского общества. Глядя на этого энергичного человека, становится понятно, почему он добился в своей жизни определённых успехов. Думаю, что это отнюдь не его предел. Работать честно и по уму - это постепенно нарождающийся тренд современного менеджера. К тому же когда работа -любимая и на ней интересно, то самоотдача человека велика. Это видно сразу.

- Артём Владимирович, быть юристом - это ваше призвание или следование об­разовательному тренду во время вашего выпуска из школы?

- Я этим вопросом никогда не задавался. Когда мы начинаем оценивать свой жизненный путь, обстановку, то значит, с чем-то не согласны, хотелось бы что-то переиграть. У меня таких моментов, к счастью, не было. Я себя комфортно ощущаю в том состоянии, в котором нахожусь. Выбранная профессия идентична моему внутреннему «я». Решение быть юристом я принял, подчиняясь внутреннему позыву, мне всегда хотелось понять суть отношений людей в обществе. Когда мы находимся в социуме, нами управляют какие-то процессы. Есть много регуляторов: мораль, религия, но главное - правовые нормы. Это цивилизованный этап общественного урегулирования, и понимание, знание этих основ для меня представляет большой интерес. Поэтому я пошёл в юридический институт, чтобы разобраться во всех этих вещах, понять, а можно ли это усовершенствовать, есть ли где пробелы, которые необходимо устранить или, по крайней мере, попытаться это сделать.

- Получается, у вас есть тяга к справедливости?

- Озвучу несколько позиций, которые мне нравятся с точки зрения понимания и обоснования профессии юриста как таковой. Есть выражение, которое мне по душе: «Право - это мораль, возведённая в ранг закона». По большому счёту право должно быть справедливым, правильным с точки зрения общественного сознания. Поэтому мне не импонирует пословица «закон - что дышло, куда повернул - туда и вышло». Те базовые знания, которые в нас заложили в вузе, строились на том, что юрист, который хочет обойти закон - это плохой юрист. Хороший специалист ищет и находит способы и возможности для нивелирования конфликтов. Интересный момент: юриста иногда оценивают по тому, как много он участвует и побеждает в судах. Это, на мой взгляд, не совсем правильный подход. Хорошая работа юриста на предприятии видна тогда, когда судов нет. Специалист сделал всё на этапе подготовки документов, проведения переговоров, претензионной работы. Конечно, это в идеале. Но всё же цифра судебных тяжб должна близиться к нулю. Суд - это цивилизованное решение проблемы, но доводить до него не стоит.

- К сожалению, довольно много представителей бизнеса нанимают юристов для того, чтобы просто обойти законы.

- Для нашего развивающегося правового поля и экономического пространства такие случаи характерны. Проблема в чём: правовое регулирование достаточно замкнуто. Если пытаешься обойти одно, то есть шанс, что нарушишь другое. Например, поступил правильно с точки зрения налогового законодательства, но нарушил антимонопольное.

- Некоторые граждане жалуются на российское законодательство, как несовер­шенное и требующее доработки. Поэтому обойти нормативные акты для них дело не совестное.

- Не соглашусь с таким мнением. Все наши проблемы построены от нас самих: где-то не хватило желания, времени, возможностей. Проблема далеко не в отсутствии нормального правового регулирования. Я не говорю, что у нас нет проблем в законодательстве. Если мы их видим, давайте обсуждать возможность внесения поправок. Принимают законы те же депутаты, которых выбрали мы сами, большая часть из них - предприниматели. Это, кстати, правильно. Рассмотрим вопрос недовольства законами на примере ФЗ № 94 о госзакупках, наиболее критикуемого. Это даже стало модно. Хотя позиция антимоно­польной службы заключается в том, что если кому не нравится цифра девяносто четыре, то давайте её поменяем на какую-либо другую. Вопрос в другом. Регулирование, заданное этим нормативным актом, имеет правильный вектор. То, что в нём нет прописанных этапов, говорит о том, что его надо развивать дальше. Контрактная система - новый эволюционный этап госзакупок. Привожу пример. Мы достаточно неудобная  организация для многих. Проверяем силовые структуры, прокуратуру, МЧС. Кого угодно. Был достаточно известный случай, когда к нам обратились из одной структуры по поводу нереально низких цен, предлагаемых поставщиком. Условно говоря, стоимость работ - несколько миллионов рублей, а  предложили цену в пределах десятков тысяч .  Мы озадачились, и когда стали рассматривать документы, то увидели, что заказчик так сформулировал своё задание, исходя из которого не появляется понимания, что работы нужно сделать с определенными материалами. Соответственно, заказчик был об этом нами проинформирован. Получилось так, что он смог только развести руками, мол, не увидели. Другой пример: когда в организации провели ремонтные работы после аукциона, то через полгода обшелушилась краска, отвалилась штукатурка. Во всём опять виноват девяносто четвёртый закон. Стали смотреть документы. Там написано, что окраска стен должна осуществляться масляной краской. Всё. Даже не специалисту понятно, что при таком раскладе подрядчик может использовать любую, даже самую плохую краску, лишь бы масляную. Возникает вопрос: почему вы не указываете требования к качеству материалов, срокам гарантии? Получается много ситуаций, когда недоработки не связаны с плохими законами, а идут от нежелания использовать их правильно.

-   Согласно различным социологическим исследованиям, значительная часть молодёжи хочет попасть в госслужащие, исходя из расхожих представлений о том, что можно будет сидеть в кабинете и ничего не делать. Как вы осуществили мечту миллионов?

- Банальная история. В 2001-м году я закончил юридическую академию и, как и многие выпускники моего поколения, со второго курса работал, пытался применить свои знания на практике. Конечно, это помогало в учёбе. После вуза я решил попробовать себя в управлении муниципальных земель. На тот момент там была вакансия в юридическом отделе кировской администрации, а у меня было большое желание заниматься земельным правом. В практической работе мне доводилось с этим сталкиваться. Также я хотел пойти в аспирантуру на кафедру земельного права. Такие вот совпадения интересов и обстоятельств. Вакансия была специалиста первой категории, и я точно помню, что если сравнивать заработки, то студентом я получал гораздо больше. Именно тогда я решил понять, как эти процессы происходят изнутри, как регулируются земельные отношения, наработать базу, багаж знаний. Цели построить чиновничью карьеру у меня не было. Я хотел стать если не лучшим в своём деле, то хотя бы заслужить определенный авторитет. Наверное, это в какой-то степени повлияло на то, что с моим мнением  стали считаться,  к моим позициям как юриста стали прислушиваться  руководители управления и администрации города. Тогда же мы рассмотрели несколько вопросов, как в городе отрегулированы вопросы предоставления, отвода земель, проработали положения, связанные с этим делом. Одними из первых в полном соответствии с Земельным кодексом, появившимся в 2001–м году мы стали проводить полноценные торги по аренде и продаже земли. Это захватывало. Когда идёшь первый по пути, это всегда интересно. Потом, во время судебных процессов, во время которых пытались оспорить наши процедуры, мы доказали, что всё правильно и законно. Значит, путь был правильным, и осознание этого очень приятно. Успех оценили, и в 2003-м году я получил назначение на должность начальника отдела по управлению муниципальной собственностью.

- На этом посту, по вашему мнению, удалось себя показать с лучшей стороны?

- Я пытался сделать всё, что было в моих силах. В нескольких вопросах я дал слабину, но всё зависящее от меня сделал. Отработав десять лет в городской администрации от специалиста до должности начальника УДМС, я вспомнил, что было совершено за этот срок. На мой взгляд, немало. Ошибки с просчётами были, но они связаны не с недоделками, а другими позициями, когда мы были уверены, что нужно делать иначе. В целом то направление, которое мы как команда единомышленников вели, показало себя неплохо. Есть объективные показатели по наполняемости городского бюджета, по эффективности доходов, который получала городская казна, по процедурам сдачи в аренду и проведению торгов, распоряжению земельными участками, по пресечению недоимок. С другой стороны, я не могу сказать, что у нас были идеально построены отношения со всеми предпринимателями, работающими на муниципальной земле, ис­пользующих имущество города, но они были достаточно ровные, не приводившие к каким-то митингам и массовым волнениям. Мы всегда садились за стол переговоров и пытались услышать друг друга. Важно отметить, что управление не шло на поводу у бизнес-сообщества. Должен быть некий баланс интересов. Конечно, разделить их сложно, потому что предприятия и предприниматели, работающие на территории муниципалитета, - это то же самое общество. Но каждый из нас понимает, что есть нюансы. Задача бизнесмена - чтобы было меньше налогов, арендных платежей и проверок. Личное желание должно коррелироваться с нуждами города. Понимание этого приходит, на мой взгляд, во время личных встреч, обсуждений, семинаров, диалогов.

- Артём Владимирович, согласно федеральному закону муниципальное имущество постепенно распродают. Есть мнение, что это способствует резкому сокращению городского бюджета в будущем. Что вы думаете по этому поводу?

-Во-первых, реализация имущества должна дать некие доходы. Понятно, что они разовые. Другой вопрос, как их использовать. Можно все проесть и куда-то вложить без всяких надежд. Другой вариант  - доходы от реализации направлять в реинвестирование. В свое время мы проговаривали эту схему. Сто пятьдесят девятый федеральный  закон обязывает продавать имущество субъектам малого  и среднего предпринимательства, более того, этот этап заканчивается. УДМС в свое время озвучивало предложение  деньги отдавать на развитие инфраструктуры города, новых территорий и микрорайонов. Делать так, чтобы участки,  отводимые на строительство жилых объектов, были подготовлены в плане проведения  коммунальных сетей, освещения и тому подобного. Тогда стоимость территорий вырастет в несколько раз. Реинвестирование должно быть поставлено на поток. Тогда снимется проблема наполнения бюджета.

Во-вторых, на уровне налогового кодекса предлагались поправки в части введения налога на недвижимость и передачи этого налога в доходную часть муниципальных образований. Тогда картина была бы такая: продавая имущество, муниципалитет вместо арендной платы начинает получать деньги от налога. Сегодня налоги на имущество предприятий в бюджет муниципалитета не поступают.

- Есть ли смысл менять аренду на налоговые поступления?

- Процесс приватизации должен быть активным, при правильном использовании денег. На сегодняшний день вместо государственных и муниципальных структур, желающих заполучить рынок, мы должны прийти к конкуренции среди хозяйствующих субъектов малого и среднего бизнеса. Объективно доказано историей и экономикой, что наличие конкурентной среды - это важная и почти единственная предпосылка повышения качества и улучшения товаров и услуг, получаемых нами. «Наше» предприятие не всегда сможет качественно выполнить свои задачи, когда мы сказали, и оно выдало всё от него требующееся. Должно быть соревнование за лучшее качество и более низкую цену. Мы видим сегодня, что наличие государственных и муниципальных предприятий в конечном итоге не даёт нужного результата.

- Почему нельзя эффективно наладить управление «казённых» предприятий?

- Я считаю, что государство и муниципалитет могут быть эффективными собственниками. Но у государства и местной власти задача другая - создавать правила игры, в которой будут участвовать другие хозяйствующие субъекты. В этих отношениях возможны сбои при создании государством и муниципалитетами своих предприятий - монополистов, с соответствующими преференциями, когда меньше спрашивают и меньше требуют. Противники этой точки зрения могут сказать, что ничего подобного, мы поставим нового директора, а если будет по-прежнему - другого. Каждый день будем вызывать, строго спрашивать, и он будет знать: за ошибки и недоделки поплатится должностью. Спрашивается, зачем так? Не надо никого в ручном порядке вызывать, наказывать. Создайте правила игры. Каждый будет понимать, что и как делать, какое качество работ должен предоставить. Зарплата должна быть адекватна труду.

- С какой целью, на ваш взгляд, был создан сто пятьдесят девятый федеральный закон?

Цель его понятна и она одна - ускорить процесс приватизации, вывода из государственных и муниципальных секторов экономики имущества, недвижимости, ресурсов, которые должны поступить в сферу рыночной экономики и усилить частный сектор по отношению к государственному.

- Получается, что государство признаёт свою неэффективность в управлении имуществом и оставляет себе только роль регулятора?

- На самом деле да. Всегда есть более эффективные методы работы. Государство признаёт свою роль не как хозяйствующего субъекта, а как регулятора, который должен создавать правила игры для всех. Лучше принять окончательное решение и выйти из отношений, когда власть одновременно занимается бизнесом и принимает для него законы. Тогда все субъекты рыночных отношений будут равны.

-    Стереотипно руководитель такой серьёзной конторы, как ФАС, представляется убелённым сединами, крепким и несокрушимым, как дуб, старцем с прон­зительными глазами. Я вижу перед собой молодого, жизнерадостного человека. Молодым сейчас везде у нас дорога?

- Наверное, это правда. Курс на обновление кадрового состава есть. Руководителей моего возраста достаточно много. Я не самый молодой руководитель в нашей организации в масштабах всей страны. Если смотреть по соседям, то мои ровесники достаточно хорошо несут службу. Моя задача сегодня - посмотреть и перенять успешный опыт работы управлений ФАС в других регионах, добиваться таких же показателей. Я постарался убедить вышестоящее руководство, что справлюсь с вверенным подразделением. Решение принято, мне дали карт-бланш и ждут ответных действий. Будем надеяться, что я справлюсь. (Улыбается)

- Какими делами больше всего приходится заниматься по службе в связи со спецификой региона?

- Это связано больше не со спецификой, а с особенностями антимонопольного регулирования в России. ФАС сочетает две функции: контроль за деятельностью монополий и недопущение устранения конкуренции со стороны органов власти. Большая часть рассматриваемых нами дел состоит во взаимоотношениях органов государственной власти и хозяйствующих субъектов. Мы следим за соблюдением баланса в экономической среде. Это в целом особенность работы антимонопольных органов в нашей стране. Связано это с тем, что мы до сих пор находимся на переходном этапе к рыночным отношениям.

- Получается, что государство следит за тем, чтобы оно же не обижало своих пред­принимателей?

- Да, это так. Глава ФАС Игорь Юрьевич Артемьев постоянно делает на этом акцент и говорит, что мы должны прекрасно осознавать свою исключительную «неудобность» из всех органов власти в России. Все наши коллеги из других федеральных структур одновременно являются теми, кого мы контролируем. Это не только госзаказы, но и другие вопросы. На сегодняшний день мы проверяем и Правительство Кировской области, и муниципальные власти. Но мы не тот орган, который может издавать нормативные акты и правила игры. Мы только контролируем. Эта функция придаёт нашей службе определённую самостоятельность и обеспечивает возможность контрольных действий.

- У вас даже расположение «обособленное».

Да, в прошлом году мы переехали сюда из Правительства Кировской области, и это правильный, символический шаг. Сейчас управление находится в помещении, принадлежащем Российской Федерации. Конечно, мы получили ряд проблем, связанных с обслуживанием и содержанием этого места, но в то же

Время мы полностью самостоятельны, даже в физическом плане.  Оказать на нас какое-то давление  и воздействие достаточно проблематично. ФАС непосредственно входит в структуру правительства Российской Федерации, мы подчиняемся только ему, а «шеф» нашего руководителя - премьер-министр. Со всеми ведомствами мы находимся в отношениях регламентного взаимодействия. Сейчас управление проводит проверки по торговым сетям, чтобы узнать положение дел в этом секторе. Наш регион отличается тем, что крупные торговые сети активно заходят в него только сейчас. Есть объективные и субъективные причины. Объективная связана с развитием сетей ритейла на север. По сравнению с Казанью или Нижним Новгородом Киров представляет меньший интерес, поэтому до нас добрались позже. В своё время мы проводили анализ, по представленности сетей и их объёмам реализации по регионам страны. Мы находимся где-то в середине. Ниже идут районы Северного Кавказа и Крайнего Севера. Туда торговцы еще не зашли. Понятно, что это будет, но неизвестно, в каком объёме. Сложно представить супермаркет типа «Магнита» находящимся в населённом пункте, где поставки продовольствия происходят с помощью ледокола. К концу августа - началу сентября мы закончим проверки и сможем сказать, как обстоят отношения в сегменте торговых сетей.

- Насколько активно сегодня предприниматели обращаются в антимонопольную службу?

- Вообще, для нашего региона характерно небольшое количество жалоб от предпринимателей. В первую очередь, люди боятся испортить отношения. Конечно, не все так себя ведут, есть организации, достаточно активно защищающие свою позицию. Но есть такие, кто приходит, рассказывает о ситуации и просит рассмотреть ситуацию без подачи жалобы, потому что, мол, давно работаем с этой структурой, если напишем, то они обидятся, придут с проверками. Такой вот менталитет. Мы за год рассмотрели меньше трёхсот жалоб по 94-му закону, а в Москве такое количество рассматривают за неделю. Понятно, что в столице другой уровень бюджета и количество заказчиков, но всё же количество обращений у нас гораздо меньше, чем могло бы быть.

- Что вы можете пожелать себе и другим?

- Самое главное - это верить в себя, стремиться к достижению поставленных задач, верить в мечту и добиваться уважения. Нужно пытаться. Кто пытается, тот может достигнуть того, чего хочет.

Роман ФОФАНОВ